Самый богатый дедушка

[roman-1]

В семье Шаповал почти каждый день празднуют день рождения. Считайте сами: у главы многодетной династии Алексея Павловича 13 детей, 111 внуков и 10 правнуков, которые старше некоторых внуков.
Вопрос «О чем бы вы спросили дедушку, у которого сто внуков?» вызвал невероятное оживление у моих знакомых. Варианты предлагались наперебой: «Помнит ли он всех по именам?», «Есть ли у него любимчик?», «Сколько тонн памперсов было израсходовано?», «Отключает ли он телефон в день своего рождения?», «Знаком ли он со всеми этими людьми?» и конечно же «Расскажите о ваших дальнейших творческих планах». В основном народ недоумевал и веселился: «Что, худо тебе, дедушка?» И только один гражданин отреагировал с уважением: «Автору — респект». Трудно все-таки современному человеку осознать, что это такое — многодетная семья. И для чего она вообще нужна. Поэтому вердикт был вынесен категоричный: либо это сборище потомственных алкоголиков и прочих антисоциальных элементов, либо семейство верующих. Никто другой так бесстрашно рожать в России не способен. Пришлось лететь в Кемеровскую область, чтобы изучить ситуацию досконально.

«ГЛАВНОЕ — БУЛГАХТЕРИЯ»
Отыскать семью Шаповалов оказалось несложно. «Да вон их улица», — спокойно объясняли местные жители. Шутка ли — двенадцать домов в один ряд и все — «шаповальские». Еще и старшие внуки рядом строиться начали. Так, глядишь, и до района дорастут. Глава клана, Алексей Павлович, встречает журналистов при полном параде: пиджак, галстук, одеколон. Рядом — жена Валентина Ефимовна. Вокруг внуки бегают с какими-то самосвалами: «Ну мы так собрали по мелочи, кто был». Сотая, юбилейная внучка на диване сопит, вся в кружавчиках.

Дедушка Алексей Павлович обстоятельно рассказывает: «Главное в нашем деле что? Булгахтерия. Вот у меня есть книжечка, куда я всех записываю. По номерам и именам. До полста мальчики брали верх, а сейчас выровнялось все. Поровну девочек и мальчиков согласно статистике. Сами посмотрите: у Паши, первенца моего, — девять детей. У Васи и Нади — по двенадцать. Надя в Абакане, правда, живет. Но ничего, мы оттуда себе тоже невестку взяли. И тоже Надю. Так что мы не в минусе… Дальше смотрим: у Вани и Андрея — по пять ребятишек. Петр и Матвей каждый четверых имеют. Максим — четырнадцать. У Яши — двое, жене здоровье не позволяет… Так, кто тут еще?» В дверях появляется хозяин дома Алексей Алексеевич: «Папа, а мы? У нас десять». Алексей Павлович листает тетрадку: «Не понял. Я вас что, не посчитал? Так, Коля — шесть, Лена, что в Америке сейчас живет, — девять, Иосиф — восемь. А где же вы? Минуточку…»

Пока отец занимается подсчетами, Алексей Алексеевич берет слово: «Вот все спрашивают, как это я умудряюсь десять ртов прокормить. Но они забывают, что это же двадцать рук». Шаповалы — семья трудолюбивая. Братья работают на автобазе, шоферами на «БелАЗах», у каждого большое хозяйство, по нескольку коров держат. Арендуют землю, выращивают на полях овощи, на базаре молоком и картошкой торгуют. Так что руки всегда нужны. Старшие дочери Алексея на кухне заправляют, 11-летний Матвей — ответственный за печку: «Главный энергетик наш, Чубайс». Сережа — коровий командир, подключает аппараты искусственного доения, процеживает молоко, разливает по банкам. «Мы детей с детства к труду приучаем, — объясняет Алексей, — а как иначе? Потому и деньги в доме есть всегда. Соседи к нам, многодетным, одалживаться приходят. Смех». Государство по-своему помогает: 150 рублей на каждого ребенка ежемесячно выдает — «кучкой вроде бы и неплохо».

Сколько семья Алексея Шаповала-мл. тратит на еду — никогда не считали. Примерно ориентируются: когда только поженились, были маленькие кастрюльки, потом все больше и больше, сейчас уже до ведерных дошли. Никто не голодает, и хорошо. Всего вдоволь. Фрукты, сыр, колбаска в холодильнике есть всегда. На комоде стоит ящик с печеньем, сбоку вырезана маленькая дырочка для детских ладошек. Единственное, в чем ребят ограничивают, так это в сладостях — «иначе они б одними конфетами и питались». Поэтому коробка с «Мишкой на Севере» стоит на самом высоком шкафу: старшие не возьмут, а младшие не достанут. Впрочем, бывают и инциденты. В прошлом году один мелкий храбрец соорудил пирамиду из табуреток и загремел. Ходил потом в гипсе и на все вопросы гордо отвечал: «За шоколадом полез, луку сломал».

«О! — вскрикивает Алексей Павлович, — нашел! Ваш девяносто восьмой и девяносто девятый… А сотую я так и не записал. Дайте мне ручку».

«НАМ НЕ СТРАШНО»
Валентина Ефимовна рассказывает, что муж раньше все гадал: «Как думаешь, Валя, доживу ли я до сотого внука?» И вот дожил. «Недавно собирались мы все у Максима. Накрыли столы, дали слово папе. Он встал речь говорить и слова сказать не может, слезы на глазах. Потому что смотрит на все это великолепие и гордится: это все я создал, это мой род».

Валентина Ефимовна — вторая жена Шаповала. Кровного родства у нее ни с одним из детей нет, членом этой семьи она стала всего пять лет назад: «Он вдовец, и я вдова. Хотели сначала просто съехаться, но дети воспротивились — какой такой гражданский брак? Расписывайтесь и живите как люди. И то правда. Я теперь из дома под ручку с мужем законным выхожу, не абы с кем». Шаповалы Валентину Ефимовну приняли. Мама она для них, без всяких имен-отчеств. А сотую внучку в ее честь Валенькой назвали. «У меня самой один сын всего, и теперь я так жалею, что не рожала в свое время. Это ж такое счастье — большая семья».

«А в чем же счастье? — спрашиваем мы. — Давайте по пунктам». Шаповалы объясняют: во-первых, не страшно. Сено закончилось или газовый баллон опустел — братья всегда помогут. Жену в роддом увезли — малышей на это время по семьям разбирают. Проблема какая — всегда посоветоваться есть с кем. Во-вторых, дети между собой дружат. Сто человек — это же почти десять футбольных команд. У одних во дворе качели, у других — песочница, у третьих — вообще целый игровой городок. Так что отпрыски всегда под присмотром, по чужим подворотням не ошиваются. У деда «КГБ» работает — маленькие ему все простодушно рассказывают, и он всегда в курсе событий, точно знает, кто его лыжи на санки порубил.

В семье иерархия строго соблюдается. Старший брат — это тебе не младший. Старшим уважение и почет. Дедушка — непререкаемый авторитет, «председатель колхоза». Недавно внучка-восьмиклассница во второй четверти до троек скатилась. Позвали деда. Стали решать, что делать. «Надо у нее сотик отбирать», — вздохнул отец. Алексей Павлович эту миссию на себя взял. Один на один с внучкой поговорил: «Так, любимая моя, отдавай телефон. Исправишься в учебе — назад верну». После следующей четверти внучка принесла дневник с одними «хорошо» и «отлично». Дед обрадовался: «Вот теперь порядок. Бери сотик назад, пользуйся».

Дневники Алексей Павлович обычно на зимних каникулах проверяет. Пятьдесят дневников за десять дней просмотреть должен. Так что на это время он никаких дел не планирует. Если друзья на рыбалку зовут, отнекивается: «У меня обход». Дети, надо сказать, деда редко подводят. Невестки нам кипу грамот дали посмотреть — «За отличную учебу», «За спортивные достижения», «За примерное поведение». Стен не хватает, чтобы все грамоты развесить. В каждой семье есть компьютер и пианино — «для общего развития». Кошки и собаки тоже имеются, хотя жизнь у них несладкая: тискают постоянно, какая уж тут жизнь.

«ПРИ ТАКИХ-ТО МУЖЬЯХ И МЫ БЫ РОЖАЛИ»
Московские мои знакомые, конечно, были правы. Шаповалы — верующие. Христиане-протестанты. «Большая у вас церковь?» — спрашиваю. Алексей Павлович удивляется: «Конечно. Одних нас полторы сотни, считай». А вот на вечный журналистский вопрос «В чем секрет большой семьи?» он ответить не может. Потому что у верующих и неверующих разное восприятие мира. «Мы детей принимаем как подарок от Бога. И верим, что с каждым ребенком Господь дает и хлебушек. А неверующим людям боязно. Они все просчитывают: вот купим трехкомнатную квартиру, тогда второго заведем. А на эту квартиру, может, и за всю жизнь не скопишь. Вот тебе и демографическая проблема».

Начальник Новокузнецкого отдела обеспечения деятельности администрации района Надежда Пермякова шепотом комментирует: «Они же непьющие все. И порядочные. Я ни разу не слышала, чтобы в этих семьях кто-то голос повысил. Всегда ровная доброжелательная атмосфера. Удивительно. И дома у всех хорошие, вы заметили? Порядок, цветники. Иван Шаповал в прошлом году даже получил приз «Лучшая усадьба города».

Соседки тоже мнение высказывают: «Ни разводов у них, ни скандалов. При таких-то мужьях и мы бы рожали». Заодно выясняется, что Шаповалы помогают соседям-старикам: «Один дед тут лежачий у нас есть, так Алексей ему и хлеб носит, и воду. А у деда сын где-то в городе. И не приезжает совсем. Вот такое разное воспитание».

Женщинам в роду Шаповалов, конечно, приходится несладко. «Не обидно всю жизнь домохозяйкой быть?» — спрашиваю Надежду. Она улыбается: «Знала, за кого шла». Хотя, к примеру, у десятого сына, Андрея, супруга и при таком большом семействе умудряется в пединституте заочно учиться; впрочем, «Андрей у нас и сам человек ученый, агроном». И вообще, как объясняют мамы, самое сложное — это первых троих вырастить. А потом уже легче. Старшие за младшими присматривают, те у них учатся. А там где десять детей, там и одиннадцать: «Какая проблема? Воды чуть-чуть добавил в кастрюлю, когда борщ варишь, и все. Да и Бог по одному же дает, привыкаешь».

Отцы тоже не брезгуют малышу подгузник сменить или ночью к ребенку встать. Правда, воспитанием особо никто не занимается. «Что толку читать нотации, — говорит Надежда, — если нет личного примера? Детям достаточно на нашу жизнь смотреть. Как мы себя ведем, так и они будут». Обычным российским принципом «Делай, сынок, как я говорю, а не как я делаю» тут не пользуются.

«ВЕДРО ВОДЫ»
После беседы садимся пить чай. Алексей Павлович обнимает вихрастого мальчишку: «А ты кто? Артем? Матвей? А-а-а! Вот, познакомьтесь, внук мой — Матвейка». Спокойно сидит за столом Алексей Павлович, довольно оглядывает своих потомков. «Вот мне раньше коллеги говорили: что ж ты, Палыч, ни бутылку не выпьешь, ни по бабам не пойдешь, никакой тебе радости. Не понимали они, что вот она радость — семья. Лад да покой. Я сейчас не обиженный, не оставленный. Дети вот на семидесятилетие «жигуленка» мне подарили. Стакан воды есть кому подать… Погодите, если сто стаканов, то это уже ведро, что ли, получается?.. Главное — это булгахтерия. Так, в стакане двести граммов, помножаем на сто…» Невестка Надя смеется: «Папа, для верного счета помножайте уже на сто один. У Иосифа прибавление ожидается».
Очень меня порадовала эта статья… улыбаюсь….
Tags: life

[Проскурин]

Для русской нации Алексей Палыч сделал больше, чем Басманов за всю прошлую неделю, больше, чем все белоткины-демушкины-крыловы вместе взятые. В том, что он делает, считаю, и заключается смысл жизни каждого человека вообще и задача националиста в частности — родить и воспитать здоровых детей.
Только вот русским я бы его назвал с большой натяжкой. Лично знаю нескольких баптистов, тоже рожают, работают, не выпивают, но… Это уже не русские.

[roman-1]

Проскурин писал(а):

Только вот русским я бы его назвал с большой натяжкой. Лично знаю нескольких баптистов, тоже рожают, работают, не выпивают, но… Это уже не русские.

Понятно вашу точку зрения,все кто не православный-не русский.:smile1:

[Автор]

Сообщения